The Flow первым послушал новый альбом Карандаша “Монстр” и подробно расспросил о нем автора.

Про первоначальное название альбома:

Он назывался “Мазохист”. Песни там были довольно мрачными, грустными, связанными с неудовольствием от жизни, терзаниями, самокопанием и самоистязанием. Это я тебе передаю слова не свои, а моих друзей, которые всегда слушают мой материал и трезво оценивают его. Они знают, что я жду от них не похвалы, а мнения, к которому я прислушиваюсь. И поэтому он был забракован.

О том, почему начальный вариант альбома был забракован:

Были забракованы название и альбом. Ну вот, например, песня “Монстр” имела совсем другую форму, совсем другой характер. Была прямо жесткой и переполненной злостью, неудовольствием от чувств, хотя текст, практически, не менялся. Стоило чуть-чуть в голове все исправить, написать новую музыку, подправить кое-где текст — и она превратилась в прекрасную песню о любви. В принципе, я могу опубликовать и первый вариант этой песни, когда уже выйдет альбом. Проследишь, как меняется песня. Хотя там, в принципе, сохраняется гармония, сохраняется текст.

Про то, как познакомились с Lenin’om:

Познакомились мы довольно давно. Он состоял в группе Белые Братья, они были моими кумирами детства наряду с Деревом жизни и Ритм-У. Я очень любил русский рэп, больше, чем американский. Белые Братья были родной группой, из Чебоксар. Ленин в ней пел. Всему, что я в рэпе знаю, меня научил он и Al Solo из Bad Balance. Я очень хотел сам делать рэп, но у меня получалось не очень хорошо. Я постоянно давал свои песни на радио, где Ленин работал ведущим. Видимо, мой напор сподвиг их начать со мной общение, но в эфир песни все равно не попадали. Говорили, из-за качества или текста. После этого мы с Элом договорились, что будем иногда встречаться, и он будет мне говорить, что так, что не так. Он в этом смысле был человеком очень продвинутым, с музыкальным образованием, с огромным багажом прослушанного материала. Когда они разъехались, и группа развалилась, Ленин предложил мне вести с ним радиопрограмму. Мы начали вести вместе шоу “Рэп-канал”, которое в 90-е годы в Поволжье считалось культовым. Уехав в Москву, я подтянул и Ленина. Мы начали вместе ездить по гастролям, петь вместе, и совместных песен становится все больше. Мы друзья, он для меня такой старший товарищ. Он старше меня, рэп стал слушать раньше. Но он очень уважительно относится ко мне, как к творческой единице, у нас все довольно гладко и хорошо, поэтому я не вижу смысла с кем-то другим это делать.

Про то, как связался с телевидением:

Это произошло еще в Чебоксарах, когда поступило предложение работать монтажёром на “5 канал +”, это чебоксарский маленький телеканал частный. Потом начал делать там рекламу, меня позвали в Москву, там начал работать на “Вести Москва”, это был 2000-2001 год. Потом — на “Доброе утро, Россия”. Потом в конторе я стал руководителем отдела — и дальше уже поперло. Я параллельно музыке всегда занимался телевидением, у меня шло развитие постоянно. На российском уровне я считаюсь крепким специалистом, которому очень часто поступают предложения, отбоя от работы нет, часто даже приходится отказываться от предложений. У меня же своя компания – “Карандаш продакшн”.

О то, сложно ли быть в рэпе добрым человеком:

Безусловно. Добрый человек не ассоциируется с рэпом. Попробовали бы вы под добрый минус что-нибудь написать! Куда проще злиться, веселиться, выражать сарказм – это такие яркие, простые моно-эмоции, которые просто выразить. А вот доброта – она многогранная. Надо быть на самом деле сильным человеком, чтобы оставаться добрым. Что касается меня, то я не такой нифига, приходится над собой совершать усилия, чтобы оставаться добрым, приятным, чтобы никому не хамить в соцсетях. Я стараюсь, но иногда срываюсь.

Пример чужого хита, который бы сам хотел написать:

Ох, слушай, миллион таких! Ты меня прямо огорошил. Например, хотелось бы написать много песен Басты. Особенно, “Чистый кайф”. Когда ее услышал, думал, прикольно было бы и себе такую. “Застрахуй братуху”, “Моя игра” — то же самое. Ну вот “Сплетни” Гуфа. Помню, когда она вышла, я такой: “Блин, вот бы мне так же писать!” Давно это было, он тогда просто сидел на форуме hip-hop.ru и называл себя Rolex-X. Помню, эту песню показывал всем и говорил: “Блин, офигенная вообще!”. “Сочиняй мечты” — классная, я иногда ее даже делаю как фишку на своих концертах. Михея “Сука любовь”. Из западных — “Still D.R.E.”, безусловно “Ante Up”. Из последних было бы круто написать Wiz Khalifa “We Dem Boyz”. Или классический для меня хит Rick Ross “Hustlin”.

Про переворот в русском рэпе:

Думаю, произошел. Жанр становится профессиональным, оригинальным, у него появляется свой характер. Мне всегда казалось это важной вехой в любом музыкальном стиле. Это как с характерностью французского рэпа. Ты ведь понимаешь, что это французский рэп не только потому, что там на этом языке читают. У него есть свойственные лишь ему элементы. У нашего рэпа появляется свой почерк и, что самое главное, он становится очень разным. Если бы меня раньше спросили, что мне не нравится в нашем рэпе, я бы ответил, что он однообразный. Раньше отличались только голоса, инструменталы, но так или иначе, это был один такой поток, примерно в одном темпе, с одной сценой, и с одной темой песенной. Сейчас он разный — надеюсь, и я в это вношу свою лепту. Есть рэп для нердов, есть рэп для людей с упаднически-суицидальным настроением, есть рэп для планокуров и наркоманов, есть рэп для бандитов, есть рэп для студентов. То есть, по сути, закрываются все ниши, которые имеются — и это только одним стилем музыки! Мне кажется, мы выходим на новый уровень.

Источник: http://the-flow.ru/features/karandash-interview-monstr