Спустя год после смерти Густава, издание Pitchfork взяло эксклюзивное интервью у матери артиста, узнав кучу подробностей жизни и быта Лил Пипа. Среди прочего мама рассказала об увлечениях рэпера, своём отношении к его творчеству, а также попытках оградить сына от наркотических веществ.
О детстве сына:
— Густав родился в городе Аллентаун. Мне было одиноко там, потому что я толком никого не знала. Это был мертвый город. Оскару [старшему брату Lil Peep] было два года, когда на свет появился Густав. В основном мы играли по дому, лепили фигурки, строили Лего и смотрели мультсериал “Томас и его друзья”. Не знаю, к худшему это или к лучшему, но мы жили едино, в своем мире. Мы слушали пластинки Джеймса Брауна и танцевали под его музыку в гостиной. Помню, что они оба [Оскар и Густав] сидели у меня на коленках. До сих пор не понимаю, как колени еще живы.
О переезде и первых увлечениях Густава:
— Когда мы в 2001 году переехали на Лонг-Бич, Густав занялся спортом: он начал танцевать. Он любил танцевать, поэтому в 5-6 лет он занимался танцами, а с семи — хип-хопом. Помню, девочки в танцевальной школе дразнили Густава, что, мол, он единственный парень, который танцует. Тогда отец показал ему фильм “Билли Эллиот”. Когда он начал заниматься музыкой, я говорила ему: “Ты как Джастин Тимберлейк, Гас. У тебя та же атмосфера”.
Об отношениях Густава с отцом:
— Он довольно быстро вырос из мальчика, берущего уроки танцев в парня с татуировками на лице. У него были не самые лучшие отношения с отцом. Когда его папа ушел из семьи, он был в 10 классе. Однажды отец Гаса пытался забрать его и поговорить с ним, однако тот выпрыгнул из второго этажа и убежал. Он просто стал сам по себе.
О начале карьеры Густава:
— Его бабушка сказала мне, что я должна отнестись к его музыке серьезно, что это то, чем ему нравится заниматься. Поэтому я позволила ему спокойно заниматься музыкой. Я кормила его, у него была своя комната. Когда он был в выпускном классе, я до сих пор училась в колледже. В итоге он поступил в Университет Нью-Йорка в Old Westbury. Единственной причиной, почему он пошел туда — чтобы сказать: “Видите? Вы видите? Я могу поступить в колледж”. Для меня его карьера началась в 2015 году, когда его друзья стали говорить что-то типа “Йоу, Lil Peep”. Он стал держать голову выше и перестал чувствовать себя дерьмом. Он был доволен собой, он был счастлив. Густав начал называть себя Lil Peep, потому что так называла его я.
О песнях сына:
— Я помню, как слушала песню “Let Me Bleed” и думала “Мдаа”. Но когда ему было грустно, он действительно был странным. В нем скрывалось много печали. Очень болезненные переживания, о которых я не догадывалась. В выпускной год люди, которые были его друзьями, перестали с ним общаться. Он чувствовал себя очень хреново. Большую часть времени он лежал в кровати, скрываясь ото всех за черными занавесками. В 17 лет Гас поехал в Калифорнию. Он был один, и он был напуган. Гас даже не мог снять комнату, так как был слишком молод. Со временем он начал получать положительные отзывы от слушателей, он был удивлен и взволнован. Гас приходил ко мне и показывал своих подписчиков — тех, кто любит и ценит его творчество.
О попытках отгородить его от наркотиков:
— Гас начал увлекаться лином, и я говорила ему: “Зачем ты пьешь эту дрянь?” У него были друзья, которые давали ему таблетки, но затем он перестал с ними общаться. Я писала ему: “Никаких наркотиков! Старайся спать, есть здоровую пищу и пить воду”. От наркотиков его лицо опухло, он стал носить солнцезащитные очки. Это был несчастный Гас. Я пыталась присылать ему фотографии дома, животных, чтобы как-то приободрить его, но он мог написать “Пошла ты” и заблокировать.
О том, как пережить потерю сына:
— Я прочитала кучу книг. Есть очень хорошая книга “When Your Child Dies” (Когда твой ребенок умирает). Я посоветовала ее матери XXXTentacion. Было интересно пообщаться с ней, потому что она спросила меня: “Как ты справляешься?”. У нас есть темы, на которые мы можем поговорить. Это помогает. Больно потерять сына. Гас был добрым человеком, который не заслужил такой смерти. Мы все скучаем по нему. Если мой ребенок счастлив — счастлива я. В нем было много печали и грусти. Знаете, я хотела, чтобы он был счастлив. Он заслужил быть… счастливым”.
