Рецензия на Альбом «Русский Подорожник» Группы 25/17 от Газеты “Завтра” (2014)

Проект обращается к аудитории спокойно и уверенно: последние альбомы выходят раз в два года. А в нечётные года мы получали мини-альбомы и пластинки сайд-проекта «Лёд 9».

Словно оппонируя современной скоростной практике потребления культурных артефактов — скачал, прощёлкал, сделал быстрый вывод, утащил пару песен в айпод или «контакт», «поставил галочку» — «Русский Подорожник» вырастал постепенно, давал возможность осмыслить каждую композицию. В течение двух недель сентября шла премьера видеоверсии альбома, на каждую песню пластинки снят клип-фильм. В голову приходят громкие аналогии вроде паркеровско-уотерсовской «Стены». Не являюсь знатоком современного российского кино, по-моему, ролики ближе всего к условной линии Балабанова, то есть авторского кино, которое, даже не принимая, обсуждают. Клипы «РП» смотришь с интересом, гадаешь о судьбе героев, пытаешься прочесть намёки, сопоставляшь ролики, обнаруживаешь пересечения. Не исключаю, что где-то заложен и тарантиновский подход со смещением времени.

С ходу можно сделать легковесный вывод, что мы имеем дело с продолжением альбома «Песни о Любви и Смерти» и эффектом «Лёд 9». Однако такая оценка явно будет упрощением. Как водится, у «25/17» есть целый набор тонкостей, с которыми сталкиваешься, прослушивая пластинку. Словно каждый тезис заведомо сопровождаётся антитезисом и, возможно, решается через неочевидный синтез. Так, «25/17» одновременно умудряется обращаться к массовой аудитории и двигаться в фарватере «только для своих», создавая атмосферу какого-то загадочного братства. Может быть, именно это вызывает особое понимание со стороны футбольно-фанатского народа, что ценит не политическую игру, но выстраивание своей системы. И недоумение жаждущих однозначных ответов — да, «25/17» скорее озабочены правильной постановкой вопросов. Андрей Бледный и Антон Завьялов категорически отказываются работать на публику, но вовсе не закрыты для диалога. В мире, где слушатель разбрёлся по культурным нишам, «25/17» успешно обращаются к совершенно разным стратам, соединяя их на своих выступлениях. При этом нельзя сказать, что выход на большую аудиторию состоялся за счёт компромиссов.

«Русский подорожник» — самоценный сложный мир, в котором много боли, страсти, жизни, но человек в нём «измеряется не с ног до головы, а от головы до неба» (Конфуций). Это внятное высказывание о проклятых вопросах русского бытия. Но всегда остаётся ещё не одно «дно», ибо выводы, что находятся на поверхности, легко воспринять «в лоб» и чуть ли не обсмеять — мол, зачем выдавать трюизмы — настолько они естественны. Однако у «25/17» внешняя простота связана с объёмным обращением к теме. И если, например, речь идёт о религиозном опыте, то никакого исправления, упрощения, подгона под собственные представления здесь точно не будет. Погружайтесь — и тогда разговор может быть продолжен на новом уровне.

Альбом доступен, при этом полноценно наполнен символикой, аллегориями, притчами, так что культурологические исследования явно не заставят себя долго ждать. Первая мировая война и русская классическая литература, сказочный Иван-дурак и реальные бандиты из девяностых, культовое западное кино и христианские образы — лестница Иакова, «молоко и мёд», столкновение близнецов и подорожник как символ тропы, проложенной верующими ко Христу.

«Русский Подорожник» — концептуальное произведение, которое, тем не менее, разбирается на номера по вкусу и жанру в зависимости от предпочтений. Лирические баллады, рок-боевики, интересная читка, наступательные рэп-выпады. Можно обнаружить следы и европейского хип-хопа, и качественного инди-рока, и неожиданную цитату из легендарной венгерской группы Omega, а уж если не ограничиваться современной музыкой, даже романс.

Общее место, что альбом — некоторый выход на рубежи русского рока. Так, есть знаковое участие в альбоме Дмитрия Ревякина и Константина Кинчева. Проблема в том, что история двадцати-тридцатилетней давности по большей части имела иные эстетические и этические установки, да и русским роком это стало опосля, а многие герои носят сие определение скорее в качестве ярлыка, нежели некого осмысленного содержания. И порой закрадывается дерзкая мысль — а не здесь ли начнётся настоящий «русский рок»?

Из русского рока можно привлечь «семь кругов беспокойного лада» Александра Башлачёва — и обнаружить в «Русском подорожнике» — и личностный фундамент сюжетов, и круг слова (тексты, само собой, заслуживают большого внимания), и музыкальный поиск, и линию, связанную с осмыслением русской истории и её сегодняшнего дня — почему же мы готовы «есть» друг друга и только внешний враг порождает единство; мифологический, эпический горизонт, завязанный на вневременной русский космос; наконец, круги любви и смерти — но если у Башлачёва от любви, что «идёт горлом», неизбежно шёл переход к опыту смерти, то вектор «25/17» иной:

Бог есть Любовь — это проверено…

Источник: http://zavtra.ru/content/view/muzon-112/